Свято-Троицкая церковь, выстроенная в середине XIX века, по общей композиции и ряду деталей близка к “образцовым” (типовым) проектам церквей в русско-византийском стиле Константина Тона, увидевшим свет в 1838 и 1844, и получившим высочайшее одобрение Николая I.
…при составлении проектов на построение православных церквей, преимущественно и по возможности должен быть сохраняем вкус древнего византийского зодчества. Для сего могут с пользою применяемы в соображение чертежи, составленные на построение православных церквей профессором архитектуры Константином Тоном.
23 марта 1841 г.
Сходство с тоновскими проектами, в основе многих из которых лежит трехчастный приходской тип храма, кажется несомненным, и вызывает у местных краеведов предположения об участии в проектировании кого-то из учеников К. А. Тона. При этом храм не воспроизводит дословно ни один из “образцовых” проектов, но имеет ряд особенностей, которым сложно найти аналоги. Анализу общих черт и особенностей посвящена эта статья.
Общий план храма
Очертания плана скорее нетипичны для тоновских проектов. У Константина Андреевича Тона в храмах, основанных на трехчастной композиции, трапезная неизменно уже основного объема, а притвор с колокольней представляет еще более узкий квадрат. В кыновской церкви все три части имеют одну ширину. Значительная ширина трапезной определяется, скорее всего, тем, что она была предназначена для отдельной теплой Введенской церкви, и лишь в 1898 году была объединена в единое пространство с главной церковью.
Из-за широкого основания притвора под колокольней ее композиция не имеет аналогов. Над двумя нижними широкими ярусами на невысоком основании-четверике стоит восьмерик звона с шатровым завершением, характерным для тоновских проектов. Четверик колокольни на уровне третьего яруса окружен четырьмя крупными килевидными кокошниками – подобный прием был использован в тоновской церкви святой Екатерины в Екатерингофе. Но, в отличие от последней, только восточный и западный кокошники примыкают непосредственно к колокольне, а боковые выдвинуты на ширину притвора в виде аттиков.
Фото Л. Салуниной
Весьма необычным является и планировка алтарной части. У К. А. Тона в проектах трехчастных храмов апсида имеет округлые очертания. У кыновской церкви алтарный выступ четырехгранный, покрыт бочковидной крышей – такое решение в других русско-византийских храмах XIX века не встречается.
Завершение четверика
Завершение четверика основного объема церкви напоминает завершения “образцовых” храмов Константина Тона в русско-византийском стиле, на которых центральный, более крупный килевидный кокошник окружен двумя кокошниками меньшего радиуса (подобный прием применен и на Храме Христа Спасителя). Этот прием, в свою очередь, копирует выразительное позакомарное завершение древнерусских храмов. Однако в кыновской церкви применено своеобразное решение: если выступ центрального кокошника действительно формирует завершение стены, то очертания боковых кокошников только намечены рельефным архивольтом на поверхности прямоугольного аттика. Сравнение можно видеть на следующей схеме.
Такое решение привело к тому, что на побеленной стене храма боковые кокошники почти не читаются, и с расстояния завершение стены основного объема выглядит завершенным не ярусом кокошников, а барочным полуглавием1, широко распространенном в церковном зодчестве Пермской губернии2. Это хорошо видно на снимке Прокудина-Горского и других старых фотографиях.
Можно предположить, что архитектор храма специально применил такое решение, чтобы сделать церковь более похожей на традиционные храмы Урала, где древнерусское зодчество практически отсутствует, а массовое строительство православных церквей началось в барочную эпоху3.
Наличники
Окна храма увенчаны “разорванными фронтонами”, которые в русской архитектуре прочно связывают с московским (“нарышкинским”) барокко – стилем конца XVII – начала XVIII века. Несмотря на слово “московское”, этот стиль представлен и в Пермском крае: к нему относят, например, знаменитую церковь Николая Чудотворца в Ныробе. В Пермской губернии, однако, распространился другой тип нарышкинского наличника, завершенный спиральными завитками – такой наличник иногда называют “бухвостовским”4 или же волютами. Такой тип наличников был распространен в Пермской губернии не только в начале XVIII века (Церковь Иоанна Богослова в Чердынском Иоанно-Богословском монастыре, 1718), но и на протяжении всего XVII века, в том числе в зрелом уральском барокко (Введенская церковь на Богословском заводе, 1761-1776). Наличники с разорванными фронтонами на Урале в XVIII веке встречаются редко.
Кажется вполне очевидным, что разорванный фронтон попал в Кын из альбомов Тона – такой тип наличника используется в целом ряде его проектов. У наличников Кыновской церкви есть заметная особенность: свод окна расположен так высоко, что его архивольт разрывает нижний карниз фронтона. Такой прием совершенно нехарактерен для нарышкинского стиля, но он встречается в тоновских альбомах, а по пропорциям наиболее близки кыновскому храму наличники собора Боголюбского монастыря (К. А. Тон,1855-1866).
Хотя наличники Свято-Троицкой имеют явное “тоновское” происхождение, примечательно, что из идей Тона архитектор собора выбрал наличник именно “нарышкинского” типа, который для Пермского края является намного более традиционным и привычным, нежели “узорочный” наличник с килевидным завершением.
полуглавие – направленный вверх изгиб в центральной части карниза, завершения стены ↩
Успенская церковь в Кунгуре, Церковь Филиппа Митрополита в селе Филипповка, Церковь Усекновения главы Иоанна Предтечи в Березниках, Воскресенский собор в Чердыни и др. ↩
Интересно, что Успенская церковь на Егошихинском кладбище в Перми, выстроенная в начале XX века в псевдорусском стиле, тоже завершена полуглавиями ↩
К. Ю. Шумов, Декор Енисейских храмов – http://naov.ru/articles/97_dekor-eniseyiskih-hramov-xviii-veka.html
Каптиков А. Ю. Об одном “межрегиональном” типе барочного наличника // Академический вестник УралНИИпроект РААСН. – 2014. – № 1. – С. 29-34. – https://cyberleninka.ru/article/n/ob-odnom-mezhregionalnom-tipe-barochnogo-nalichnika/viewer ↩