Музыкальная культура Кына складывалась, начиная с появления в селе Народного дома еще в 19 веке. После Великой Отечественной войны в годы восстановления мирной жизни Кыновский Народный дом, сельский клуб, продолжил свою работу по развитию творческого потенциала кыновлян. Постепенно появились в клубе кружки: драматический, инструментальный, хоровой. Даже в яслях для детей были организованы музыкальные уроки. Поэтому неудивительно, что здесь появился и кружок пианистов. Он запомнится многим ученикам на всю жизнь.
В начале 60-ых врача Бориса Федоровича Прозоровского послали работать в Кыновскую больницу. Вместе с ним приехала и его жена, Лидия Карловна Прозоровская, с двумя детьми. Она была домохозяйкой, но в какой-то момент выяснилось, что Лидия Карловна прекрасно владеет инструментом. Виктор Васильевич Соломин, директор Дома культуры, предложил ей основать детский кружок пианистов. Лидия Карловна согласилась и выделила в своем доме комнату для занятий. Было докуплено некоторое количество инструментов, одно расстроенное пианино нашли в Доме культуры.
К Лидии Карловне пришло много ребят, но продолжили свое обучение около двадцати человек (в общей сложности учились семь лет). Обучение было платное. Преданная музыке Лидия Карловна не понимала, как можно начать обучение и забросить его. Светлана Владимировна Чудинова вспоминает:
«…В процессе часть отсеивалась, оставались только те, кому это действительно нужно, кто был действительно талантлив и у кого действительно был интерес»
В первое время работы кружка ученики изучали азы игры на фортепиано. Затем на уроках стала изучаться полная программа музыкальной школы, помогали педагоги Лысьвенской музыкальной школы. На своих занятиях Лидия Карловна индивидуально работала с каждым ребенком. Наталья Викторовна Дитятьева , занимавшаяся в этом кружке, вспоминает:
«Когда Лидия Карловна болела… процесс не прекращался. Мы ходили к ней домой заниматься, то есть расслабляться нам не давали. Несмотря на ее болезнь – у нее было две комнаты – мы садились за фортепиано, а она из другой комнаты, чтобы нас не заразить, могла нам замечания делать.»
Лидия Карловна в роли преподавательницы была очень строга. Людмила Евгеньевна Гринкевич рассказывает:
«Она была жесткая, «раз – и по рукам». Помню, однажды я пришла с нестриженными ногтями, и как она сама за это дело взялась. И делала мне больно, чтобы я запомнила раз и навсегда, что я должна прийти с ухоженными руками. Но что-то такое глубинное она в меня заложила, с огромной благодарностью вспоминаю.»
Несмотря на ее жесткость, Прозоровская болела душой за каждого ученика. Они вспоминают свою преподавательницу с искренним теплым чувством. Людмила Евгеньевна продолжает:
«Очень сильный педагог. И с характером, личность очень сильная. Тогда детское впечатление и впечатление позднее, они немного разнятся. И позднее впечатление какое – огромная, глубокая благодарность.»
Лидия Карловна устраивала праздники, делала газету, финансово помогала ученикам, поскольку не каждая семья могла себе позволить купить инструмент. Также она возила учеников в Пермь на оперные и балетные спектакли. Да и сами они ездили на концерты. Кроме этого ученикам запомнились ее занимательные упражнения на уроках:
«У нас был такой урок, такое упражнение, называется «Чтение с листа по памяти». Мы должны были выучить произведение, пьесу. Потом у нас все это (нотная тетрадь) закрывалось. Зрительная память работала. Я (про себя) вижу, вот она стоит. Понятно, что зрительная память подкрепляется звуковой, мне же нужно нужную ноту нажать. Они все сходятся в одной точке: зрение, слух и моторика»
Людмила Евгеньевна гринкевич
В какой-то момент Лидия Карловна стала вести переписку с композитором Дмитрием Борисовичем Кабалевским (1904—1987 гг.) и кружок стал носить его имя.
С момента основания кружка в Кын часто приезжали учителя из музыкальной школы Лысьвы. Они проводили экзамены, принимали зачеты и раз в месяц консультировали местных ребят. По окончании срока обучения ученики получали диплом Лысьвенской школы, в котором были все дисциплины : сольфеджио, музыкальная литература, инструмент.
Уже в преклонном возрасте Лидия Карловна прекратила давать уроки. Из Кына ее забрала дочь, Ирина. Через какое-то время Прозоровские продали свой дом в Кыну. Преподавать в кружке стали молодые студентки из Пермского музыкального училища. Традиции, заложенные Прозоровской, продолжила Ольга Викторовна Соломина, а потом ее младшая сестра, Наталья Викторовна, обе связали свою профессиональную жизнь с музыкой. Сегодня Н.В. Дитятьева руководит всеми самодеятельными ансамблями в Кыне:
«И вот в 90-ые, когда я вернулась сюда, с Приморья мы вернулись с мужем, мне предложили это дело возглавить, но я ведь не пианист. Да, я так-то музыкальную школу закончила, но я не пианист. Но я это на себя взяла. И еще лет десять мы тянули худо-бедно.»
После смерти Лидии Карловны Прозоровской договоренность с Лысьвенской музыкальной школы стала недействительна – преподаватели ездили в Кын уже исключительно на добровольной основе. Кружку было отведено другое помещение. После окончания Пермского училища музыкальным образованием в Кыне продолжила заниматься Наталья Васильевна Долгушина. Традиция продолжалась, но детей постепенно становилось меньше, и уже редко в семьях были свои музыкальные инструменты.
В 2001-ом году все приостановилось. В результате реформы образования Наталья Васильевна была назначена руководителем Школы искусств. Один год кружок поддержали преподаватели из лысьвенской школы, другой – кыновская Школа искусств. И все-таки кружок закрылся, но музыкальная культура Кына оставалась и остается на высоком уровне.
Многие из воспитанников Лидии Карловны Прозоровской продолжили свое музыкальное образование. Для некоторых пианино даже стало семейной реликвией, а кто-то, когда переезжал в город, взял его с собой.
«С неба упала звездочка на нас. Она музыкальным работником настоящим была.»
Александра Григорьевна Сивкова о Лидии Карловне Прозоровской
